Яндекс.Метрика

Болгарские древности — АиФ-Ульяновск

25 декабря, 2011
16 февраля 2011

Что связывает Балканы и Среднее Поволжье? Беседа с ульяновским археологом, кандидатом исторических наук Юрием Семыкиным.
О дате основания Симбирска
— Юрий Анатольевич, в местной прессе появились сведения об увеличении возраста Симбирска-Ульяновска без малого на 800 лет. Что, для этого действительно есть основания?
— Такое мнение существует, и недавно оно было высказано общественным деятелем из Болгарии Ангелом Христовым. Господин Христов поддержал версию, озвученную ранее, в частности, чувашским краеведом Николаем Казаковым. В своде булгарских летописей «Джагфар тарихы» («История Джагфара»), где сказано, что город «Сембер» упоминается еще под 866 годом. Но экспертиза текста документа оптимизма не внушает. Даже даты даны по Григорианскому календарю, а не по Хиджре, как полагалось бы в мусульманской рукописи. Значит, это позднейшая переработка древнего текста, это в лучшем случае… Археологические данные на территории современного Ульяновска не подтверждают версии о существовании сколько-нибудь значительного поселения волжских болгар на месте позднейшего Симбирска-Ульяновска. Пока есть лишь захоронения ранних кочевых болгар.
Кровные узы
— Почему, на Ваш взгляд, современные болгары, проживающие, как и положено, в Болгарии, проявляют такой интерес к истории Волжской Болгарии?
— При всей своей несхожести современные казанские татары (потомки волжских болгар) и болгары дунайские – братья по крови. В V веке, древние кочевые болгарские племена пришли в южнорусские степи с Востока вместе с гуннской волной. После смерти хана Кубрата болгары под давлением хазар тронулись с обжитых пастбищ. Одна часть под предводительством хана Аспаруха в VII веке откочевала на Балканы, объединила под своей властью местные земледельческие славянские племена, постепенно переняв их язык и обычаи. Часть – откочевала в Среднее Поволжье. С конца VII века кочевые болгары несколькими волнами начинают осваивать Среднее Поволжье, основав позже государство, получившее у историков название Волжская Болгария (или Булгария).
— На Дунае болгары встретили славян-земледельцев. Кого они обнаружили здесь, в Среднем Поволжье?
— Тоже славян. И тоже земледельцев. Это «именьковцы», носители именьковской археологической культуры. Они начали заселять эти земли с конца IV века, придя с левобережья среднего Днепра. Когда пришли кочевники-болгары, значительная часть «именьковцев» вновь откочевала на левобережье Днепра.
— Почему-то арабы и позже, в Х веке, продолжали упорно называть местное население «славянами»?
— Вот именно. Небезызвестный Ибн Фадлан называет подданных местного правителя Алмуша не иначе как «ас-сакалиба», то есть «славяне». А это уже начало Х века. И ошибки здесь нет. Значительная часть населения Волжской Болгарии действительно была славянской.
Это, например, точка зрения профессора Галины Ивановны Матвеевой. Она проанализировала текст Ибн Фадлана и увидела, что принимали посольство вроде как по славянскому обычаю. Местные жители встретили гостей продуктами земледелия, пшенной кашей, например. Я тоже сторонник этой гипотезы.
Кочевники не могут жить на одном мясе и молоке. Если бы прогнали всех земледельцев – возникла бы проблема с питанием.
Артефакты
— Юрий Анатольевич, подтверждается ли какими-либо археологическими данными такая гипотеза?
— Конечно. К выводу о длительном сосуществовании здесь славянского и тюркского населения я впервые пришел еще в 1993 году, когда начал раскапывать городище «Чертов городок» у села Кременки в Старомайнском районе. Остатки раннеболгарского кувшина обнаружились среди обилия именьковской керамики. Позже смешанные материалы VIII-IX веков были обнаружены на территории Сенгилеевского района, в районе Новой Слободы, здесь керамика похожа с одной стороны на именьковскую, с другой – на болгарскую.
Кочевники-болгары, придя сюда, застали здесь славян. Наладились какие-то серьезные такие взаимоотношения, симбиоз, в первую очередь хозяйственного характера… Одни – земледельцы, выращивают на своих полях зерно. Другие – кочевники, гоняют стада. Обмен мог переходить в близкородственные отношения.
Последние два года, 2009-й и 2010-й, мы совместно с самарскими и тольяттинскими коллегами работаем в районе Новой Беденьги. Слышали? Здесь обнаружились очень ранние памятники именьковской культуры. Видимо, самое начало 5 века. Сами эти городища о многом говорят. И там же есть материалы ранних болгар.
— Таким образом, у двух Болгарий – Волжской и Дунайской – гораздо больше общего, чем считалось ранее.
— Да, это так.
— Большое спасибо, Юрий Анатольевич, за очень интересную беседу. Надеюсь, что вы станете частым гостем нашей редакции.
Беседовал Алексей Юхтанов

Новости оперативно узнаем в нашем телеграм-канале.



17 февраля 2011 САРКАСАНА БАЛТЫЙА Таких до лоска вычищенных дорог, как в Красной Балтии, нынешней зимой мне еще не доводилось видеть нигде. При этом на деревенском снегу — ни единой бумажки, банки, бутылки. Зачем кататься Ульяновской мэрии за далекие границы перенимать опыт обустройства дорог — достаточно доехать до Кузоватова, а там и до Балтии рукой подать. Конечно, латыши при сегодняшней политобстановке, видимо, не совсем те, у кого разрешено учиться, но ведь они живут здесь уже полтора века — считай, совсем наши… Чего делить-то нам? При въезде в село слева чернеет сосновый бор, за ним тут же начинается широкая улица, по одной стороне которой выстроились аккуратные домики белого кирпича — строил еще совхоз. Домики совсем не похожи на типовые, разбросанные по всей области — видно, проектанты работали над ними как-то по-особому. В центре села — большое озеро, скованное сейчас льдом, чуть выше него выстроились в ряд контора СПК, большой деревянный клуб, совсем не деревенской архитектуры, школа с огромными окнами спортзала. Однако на улицах — ни души. Замечаю на старинном, почерневшем от времени доме две таблички: «Библиотека» и «Администратор». Последняя заинтересовывает бесконечно — ведь сейчас в любом селе, не центре сельского поселения, остался один так называемый «главный специалист». Здесь же — администратор, который, судя по табличке, отвечает еще и за жизнь в трех близлежащих деревнях: Шемурше, Лесном Чекалине, Алексеевке. Иду знакомиться. Стол с телефоном есть, бок голландки теплый, а хозяина, Юрия Калядина, нигде не просматривается. — А сегодня вы его к вечеру застанете, — объясняет, выходя из соседней комнаты, библиотекарь Таня Дюлина. — Юрий Владимирович уехал в Чекалино, воду повез да хлеб. У нас в Балтии ни с водой проблем нет, ни с питанием: два частных магазина да райповский, а в этих селах без воды, считай, живут и магазина нет. Вот Владимирыч пару раз в неделю и возит им воду да хлеб. У него хороший «уазик», бортовой, вместительный. Таня, не снимая пальто, ворошит кочергой дрова в голландке. Через пять минут чувствую холод даже сквозь шубу: — Не простужаешься, Тань? — Я тепло одета. Здание просто старое, без завалинки — топишь-топишь, а все выдувает. — Ты сама из Балтии? — Уж больше 20 лет здесь — можно и так сказать. Вообще-то я из Кузоватова, муж отсюда. — Латыш? — Русский, а я — мордовка. Мы здесь все дружно живем — русские, мордва, татары, чуваши, латыши…Чего делить-то нам? Когда-то всем было хорошо, теперь — так же всем — неважно. Когда здесь в 85-м свой совхоз образовался, «Краснобалтийский», молодежи полно по оргнабору приехало, и я в том числе. С тех еще пор у нас улицы — Школьная, Молодежная… Детский садик полный был. У меня у самой трое туда ходили. А новую среднюю школу в 93-м открыли — больше 130 учеников было! — Сейчас работает? — Куда там! Сейчас школьников — 26 человек. Закрыли школу два года назад. А какая красавица, да? — Как в городе. — Вот и то-то. А нынче ребят да троих наших учителей в Кивать автобусом возят, за 10 километров. Маленьких жалко — у них уроки-то раньше кончаются, а вынуждены старших ждать. Хорошо, мои давно выросли, разъехались. Но летом — все они здесь. У нас летом красота! — Работа есть в селе? — Ну вот считайте: СПК живой — земли у нас, ферма; магазины, почта, медпункт, где фельдшер и санитарка, клуб, библиотека моя… Вроде все. — А народу? — Как-то не меняется у нас численность-то: начиналась Балтия с чуть больше 300 человек, и сейчас практически так же. Только латышей уже меньше, человек 50 осталось, а ведь они село-то начинали, и место такое красивое нашли! А сейчас… Вот в прошлом году четверо народилось, а восемь человек померло. В селе средний возраст нынче от 40 начинается. Помоложе только две или три семьи. История с географией Можете бросить в меня камень, но я никогда не поддержу теперешнего открытого неприятия Прибалтики. Вот уже 26 лет я дружу с Дагмар из Таллина и Тийу из Риги. Я, к сожалению, не знаю ни эстонского, ни латышского языка, но это никому из нас не мешает — есть же русский и английский. Дагмар к тому же знает немецкий, шведский и финский, а Тийу — французский и литовский. Мы много говорим о политике: Дагмар работает в Центральном архиве Эстонии, а Тийу — рижская журналистка. Могу вас заверить: я тысячу раз бродила одна и по Таллину, и по Риге, ходила на концерты, в музеи, заказывала кофе в уютных кофейнях, покупала книги — нигде и никогда я не встречала к себе хамского или враждебного отношения. В Ульяновске — на каждом шагу. Феномен этот не что иное, как отсутствие культуры. У нас, не у них. К сожалению. В головах — имперское, на выходе — крепостное… А теперь — об истории ульяновской Красной Балтии — как помнят ее местные старики-латыши. В 1867-69 годах в Курляндии (Латвии) лютовал голод, следствие хронических неурожаев. Особенно тяжелая обстановка сложилась в уездах Видземе, Курземе и Земгаме. И началась та же история с гастарбайтерами, дешевой рабсилой, как и сейчас. По России покатился слух, что «понаехали тут» брались за всякую работу, выполняя ее за копейки, но с хорошим качеством. Симбирский помещик Пукалов, видимо, неплохо разбирался в «текущем моменте». В 1868 году он отправил своего управляющего, который немного знал латышский язык (возьмите на заметку, современные менеджеры!), в Курземе вербовать безземельных крестьян и батраков на переселение. Исполнительный управляющий сумел убедить 565 человек перебраться из латышского Курземе на берега Суры, в Симбирскую губернию. Несмотря на то что уже скоро многие из переселенцев выучили русский язык, приобрели жизненный опыт на новом месте, что-то им не понравилось в Карсунском уезде: часть переселилась в Сенгилеевский (к которому тогда и относилась современная Красная Балтия), часть — перебралась в Уфимскую губернию, где условия получения земли были более выгодными. Красная Балтия «родилась» из Чекалина в 17-м году, до этого новая малая родина переселенцев именовалась Чекалино — Латышский хутор. Сначала жили в землянках, хлеба, как и в Курземе, не хватало, однако трудолюбие и упорство сделали свое: постепенно каждый подушный надел (три десятины на взрослого мужчину) стал произведением сельскохозяйственного искусства. Многие колонисты стали даже богатеть. Столыпинские реформы дали возможность Латышскому хутору развиваться еще более успешно: право выкупа наделов под кредиты поземельного банка с рассрочкой на 49 лет позволило крестьянина, говоря словами графа Витте, тогдашнего министра финансов, «сделать с точки зрения гражданского права персоною». На Латышском хуторе колонисты сразу же отстроили кирху, школу. Пастора приглашали из Саратовской губернии: венчания, конфирмация, крещения, похороны — много забот. В роли учителя выступал церковный староста Калнин — образования не имел, но исправно, как мог, учил детей грамоте. В 1901 пожар уничтожил и кирху, и школу, и несколько домов. Отстроили все, кроме школы, быстро. Школа же возродилась только в 1912-м — на хуторе в крестьянской избе, взятой обществом в аренду, открыли земское сельское начальное училище, зато преподавателя выписали из самой Латвии: Мартин Лейцен учил детей на родном языке чтению, письму, арифметике, Закону Божию — последнему, правда, с позиций атеиста. Организовал хор, ставил спектакли — все на латышском. Уже через год учителя понесло в политику — стал проводить со старшими учениками маевки в лесу. А в 17-м случилось то, что случилось. Видимо, Латышский хутор, быстро переименовавшийся в Красную Балтию, решили до времени не трогать — первый колхоз организовали здесь только в 1931 году. Обобществлять было чего: «Красная Балтия» сразу насчитывала 100 семей пчел, 600 коров, быков, телят, 100 лошадей, по 350 голов свиней и овец. Но симбирские латыши и здесь пошли своим путем: на председательство пригласили из Латвии деловую женщину Эльзу Маркварт. А вот дальше — то ли память действительно отшибло, то ли боятся до сих пор — никто не рассказал о последующей судьбе первой председательницы. Одно только совершенно верно: как взяли ее из колхоза в 37-м, так и пропала… А дальше — что дальше? Так со всей страной и кувыркались. Поезжайте и посмотрите, сколько имен выбито на обелиске Великой Отечественной. Пусть, пусть в 2000-м открыт, но праправнуки будут знать и помнить погибших, не то что Эльзу… Да, по-честному, и сейчас СПК «Краснобалтийский» — одно из двух действующих в районе сельхозпредприятий. А на все мои «почему» да «как» отвечает семейная чета Эльманов, которая очень хочет дожить до «коронной» свадьбы: «бриллиантовую» уже отметили, а до суперской еще семь лет: «коронная» — это ведь тогда, когда 70 лет вместе проживешь! Читайте в следующем номере разговор с

11 марта 2011


Соглашение направлено на повышение уровня жизни работающих граждан Ульяновской области, а также на создание новых рабочих мест. Согласно документу, стороны принимают на себя обязательства по организации совместной деятельности по регулированию социально-трудовых и связанных с ними экономических отношений, формированию нового промышленного потенциала, модернизации, инновации, повышению конкурентоспособности экономики Ульяновской области.
В рамках встречи Сергея Морозова с представителями общественной организации «Сембер», предшествовавшей подписанию соглашения, Губернатор обсудил с бизнесменами ряд вопросов развития малого и среднего предпринимательства в регионе, реализации инновационных и бизнес-проектов, улучшения инвестиционного климата Ульяновской области, а также темы формирования национальной культуры и образования.
Как сообщил глава регионального Правительства, за первые два месяца в Ульяновской области создано более 3 тысяч рабочих мест, 60% из которых приходится на сферу малого и среднего бизнеса. «В этом году кроме создания дополнительных рабочих мест мы ставим перед собой задачу увеличить среднюю заработную плату в области как минимум на 18%. А дальнейшей целью станет доведение средней заработной платы до уровня ПФО», – заявил Сергей Морозов. Кроме того, Губернатор подчеркнул, что в ближайшее время с каждым крупным инвестором будут подписаны программы создания рабочих мест, в которые планируется включать обязательства по передаче аутсорсинговых услуг компаниям малого и среднего бизнеса, зарегистрированным в Ульяновской области.
Директор департамента развития экономики и предпринимательства Министерства экономики Ульяновской области Руслан Гайнетдинов отметил, что за 2010 год показатели малого и среднего предпринимательства на территории Ульяновской области имеют положительную динамику. В 2010 году количество субъектов малого и среднего предпринимательства в Ульяновской области достигло 50 тысяч единиц. За год в сфере малого и среднего бизнеса создано более 18 тыс. рабочих мест. Только по двум налогам – упрощённой системе налогообложения и единому налогу на вменённый доход – предприниматели региона дают 7,1% от всех налоговых поступлений в бюджет области. В 2010 году налоговые отчисления предпринимателей Ульяновской области в региональный бюджет по УСН и ЕНВД составили более 1 миллиарда 120 миллионов рублей, что на 15% выше, чем за аналогичный период 2009 года.
«Именно в совместной работе Правительства области с объединениями предпринимателей мы находим самые оптимальные меры стимулирования развития малого и среднего бизнеса», – заявил Гайнетдинов.
Для справки:
Ульяновская областная общественная организация татарских бизнесменов «Сембер» возникла в 2003 году. Идея создания клуба изначально принадлежала ныне почетному председателю, а в прошлом – руководителю УПТК «Ульяновскавтодор» Равилю Кузахметову, который уже с начала 90-х годов мечтал собрать и объединить бизнесменов-татар, которым не чужды культура и традиции родного края. Сейчас членами организации являются не только предприниматели, но и видные политики, представители интеллигенции и начинающие бизнесмены.
Основными целями клуба являются объединение татарских бизнесменов на основе общности интересов, заинтересованности в создании стабильной и социально-ориентированной экономики Ульяновской области, содействие в развитии и реализации потенциала татарской интеллигенции, участие организации и финансовая поддержка особо важных программ Ульяновской областной татарской национально-культурной автономии.

ПРЕСС-СЛУЖБА ГУБЕРНАТОРА И ПРАВИТЕЛЬСТВА
Правительство Ульяновской области заключило соглашение о мерах по повышению уровня жизни работающих граждан с Ульяновской областной общественной организацией татарских бизнесменов «Сембер»